Экономист Сергей Алексашенко на канале «Ходорковский LIVE» рассказал Богдану Бакалейко, почему «Райффайзенбанк» до сих пор не прекратил свою деятельность в России.
— Давайте обсудим уход «Райффайзенбанка» из России. Несмотря на требование Еврокомиссии закрыть свое российское подразделение, австрийский банк продолжает работать и зарабатывать в России. В чем здесь дилемма? Почему «Райффайзенбанк» до сих пор не уходит из страны?
— У меня есть к вам встречный вопрос. А почему он должен уйти? Давайте достанем книгу («Капитал» — «Полигон медиа») Карла Маркса и прочтем в ней: «Нет такого преступления, на которое капитал не может пойти, если он видит триста процентов прибыли».
— А как же угроза наложения санкций на банк?
— Российское подразделение банка для австрийского «Райффайзенбанка» является дочерним. Это подразделение является одним из наиболее прибыльных и доходных для него. Поэтому с точки зрения австрийского «Райффайзенбанка» инвестиции в Россию «суперприбыльные» и «суперуспешные».
При этом никаких скандалов у «Райффайзенбанка» в России не было. Никаких больших убытков и потрясений для него тоже не было. Евросоюз никаких санкций на ведение банковского бизнеса не вводил. Если руководство «Райффайзенбанка» в Вене готово мириться с «моральным уроном» за продолжение работы в России, то это их выбор.
Ведь «Макдональдс» ушел из России не потому, что его кто-то заставил, а потому, что руководство «Макдональдса» и других иностранных компаний, например, «Старбакс», «IKEA», посчитало невозможным «делать деньги на крови». «Райффайзенбанк» так не считает. Он считает, что таким образом можно зарабатывать и ничего плохого в этом нет.
— Вы думаете, что «Райффайзенбанк» будет оттягивать до последнего момент уход с российского рынка банковских услуг? На этой неделе Киев признал «Райффайзенбанк» спонсором войны. Последуют ли дальше какие-то санкции для этого банка?
— Это очень сложный вопрос. Банк «Аваль», который был куплен «Райффайзенбанком» и сейчас называется «Райф», является одним из крупнейших банков Украины. Я плохо понимаю, как украинская банковская система без этого банка будет существовать. В условиях войны закрыть один из крупнейших банков и, тем самым, устроить рукотворный банковский кризис в стране — это «достижение высокого масштаба». Поэтому давайте посмотрим, что будет происходить в Украине с этим банком, а потом будем думать, стоит ли соглашаться Евросоюзу запрещать его деятельность в России.
Я не помню ни одного случая, чтобы в Европе или Америке вводились санкции, которые запрещали бы ведение банковского бизнеса в какой-то стране. Мы знаем, что был запрет на ведение банковского бизнеса в оккупированном Крыму. Сбербанк и ВТБ этот запрет выполняли, хотя они не являются ни европейскими, ни американскими резидентами.
А вот запрета на ведение банковского бизнеса в России пока не было. Если мы посмотрим внимательно, то по оценкам экспертов, от 70 до 80 процентов европейских компаний, которые создавали бизнесы в России, продолжают свою работу в этой стране. А почему тогда «Райффайзенбанку» нужно запретить работать в России, а каким-то другим компаниям запрещать не надо?
Это не означает, что у меня нет своей точки зрения по этому вопросу. Это сложный вопрос. Европа может сказать своим резидентам, что запрещает ведение ими бизнеса в России. Это возможно, но что будет дальше? А дальше мы можем только оценить, какой ущерб это принесет экономике европейских стран.
На прошлой неделе появилась информация, что те активы недвижимости, которые нерезиденты в России продают, должны продавать как минимум с 50-процентным дисконтом. Также есть открытое заявление российского министра финансов Силуанова, о том, что когда правительственная комиссия принимает решение разрешить продажу нерезиденту каких-то активов, то требует, чтобы была двукратная скидка в цене.
Да, понятно, что ушедшие с российского рынка европейские и американские компании должны будут зафиксировать убытки. Теоретически они могут судиться со своим правительством, чтобы выяснить, на основании чего им запретили ведение бизнеса, особенно, если они не производят продукцию двойного назначения и никак не связаны с военным производством.
На мой взгляд, на вопрос: «Должен ли уходить из России «Райффайзенбанк» или не должен?», ответ необходимо спрашивать у австрийского руководства этого банка. Они считают, что они уходить из России не должны и для них выбор между моральными издержками и финансовой прибылью решается в пользу прибыли. Так выглядит ситуация.
Для «Макдональдса» или «Старбакса» эта ситуация выглядела по-другому. Для «Росбанка» она тоже выглядела по-другому. Надо понимать, кто руководит австрийским «Райффайзенбанком». В чем состоит их позиция.
